С годами работы у ярославской жандармерии становилось все больше. Все чаще бастовали рабочие. В январе 1902 года ленинская "Искра" сообщала о крупной стачке на табачной фабрике Вахрамеева. Еще ранее бастовала треть ткачей на Норской мануфактуре. Волна студенческих выступлений, охватившая в 1901 году все университеты, дошла и до Ярославля. Развернулось студенческое движение в Демидовском юридическом лицее.

    Жандармов тревожило и то, что в городах губернии появились марксистские и эсеровские организации. Первый марксистский кружок в Ярославле создал еще в 1895 году студент Демидовского лицея А. М. Стопани. Конечно, он сразу же попал в поле зрения жандармерии, характеризовавшей Стопани как личность "крайне неблагонадежную в политическом отношении вследствие постоянных сношений с проживающими в г. Ярославле поднадзорными". Жандармы тщательно наблюдали за его квартирой.

    Социал-демократический кружок возник и в Ростове Великом. Организатором его стал ткач Е. П. Табейкин. Деятельность рабочих активистов была пресечена жандармами. Еще в апреле 1898 года им стало известно о распространении Табейкиным революционных изданий среди мастеровых, но обыск у него на квартире результатов не дал.

    В "Политическом обзоре Ярославской губернии за 1900 г." жандармерией отмечалось "отсутствие каких-либо "вредных проявлений" в правительственных и общественных учреждениях". Исключением явилось, по ее мнению, статистическое бюро: "Состоящее при губернской земской управе, оно по-прежнему служит сборищем лиц неблагонадежных и состоящих под негласным надзором полиции". По утверждению начальника губернского жандармского управления, в статистическом бюро работали бывшие студенты Демидовского лицея А. Доливо-Добровольский и А. Ярославцев. Его опасения вызывали "укрепляющиеся связи студентов с рабочими многочисленных ярославских фабрик с целью рабочей пропаганды". В связи с этим были приняты меры по усилению надзора за всеми предприятиями губернского центра как со стороны чинов жандармского Управления, так и общей полиции. В целом в тот период ни студенты, ни войска, расположенные в губернии, у жандармов большой тревоги еще не вызывали. Но с рабочим движением дело обстояло иначе. Как отмечается в полицейских документах, рабочее движение, "по-видимому, растет и развивается с каждым годом, несмотря на поставленное наблюдение и возникающие отсюда дела".

    Начало века явилось временем создания марксистских кружков в центральной России. Вожаки социал-демократии пытались сплотить их в единую партию. В 1900 году были объединены кружки и группы Ярославля, Костромы и Иваново-Вознесенска в единую межгубернскую организацию — "Северный рабочий союз". Центром его стал Ярославль. "Союз" поддерживал "искровское" направление и выступал за создание РСДРП на его принципах. Это особенно тревожило розыскные органы, опасавшиеся, что социал-демократы объединятся в единую партию, охватывающую всю Россию. Отсюда — их усилия не допустить этого, постоянная слежка за каждым выявленным социал-демократом. И в конце концов к жандармам пришел успех. "Северный рабочий союз" и его филиалы были ликвидированы одновременно во Владимире, Иванове и Ярославле в марте 1902 года в результате блестящей жандармской операции, которая сделала бы честь любому учебнику по истории политического сыска. В ходе проведения многоходовой комбинации эффективно использовались все элементы оперативно-розыскной техники того времени — агентура, филерское наблюдение и перлюстрация.

    Губернское жандармское управление в тот период вело также дела "О преступных кружках, образовавшихся среди рабочих Ярославской мануфактуры", "О Ярославском студенческом комитете" и "О Ярославском комитете российской социал-демократической рабочей партии".

    Борьба с революционным движением в Ярославской губернии оказалась удачной и в 1903 году. 8 декабря на окраине Ярославле, на Суздалке, в небольшом особняке была выявлена подпольная типография. На печатном станке новейшей системы с набором третьего номера "Листка Северного комитета РСДРП" было значительное количество уже готовых "листков", колонки рукописей текста. Типографский шрифт обнаружили в других помещениях дома. Все имущество типографии продали. Деньги пошли в фонд местной жандармской полиции.

    В октябре 1904 года в Ярославле открыли охранное отделение, заведовать которым был назначен опытный офицер ротмистр В. М. Немчинов. Вот что он сообщал о состоянии сыска в городе начальнику местного губернского жандармского управления: "Я, прибыв сюда... застал положение такого рода, что делом этим исключительно ведала местная полиция, руководимая бывшим полицмейстером Пузыревым, имевшим в своем распоряжении чиновника Мегалинского, занимавшегося, помимо своих прямых обязанностей, и делом политического розыска совместно с переодетыми в штатское платье городовыми, исполнявшими функции наружного наблюдения".

    Далее Немчинов пишет о том, что становление нормально функционирующей службы политического розыска проходило в Ярославле в ожесточенном конфликте с чинами общей полиции. Доходило до того, что ее сотрудники силою отгоняли его филеров от домов, входивших в сферу их наблюдения и окружающих намеренно проваливали их, активно вмешиваясь в работу по наблюдению на улицах. Объяснялось это тем, что полицмейстер не хотел лишаться крупных сумм за ведение политического сыска, получаемых от администрации Ярославской Большой мануфактуры и других предприятий.

    Не обостряя отношений, Немчинов пытался упорядочить политический розыск "в смысле должного согласования действий и распоряжений наружной полиции со своими начальниками". Для этой цели он познакомился с руководством Большой мануфактуры и попросил его зачислить в штат рабочих своего агента, который должен был доставлять ему необходимые секретные сведения о настроениях рабочих, революционных кружках, созданных на этом предприятии. Однако ротмистр получил отказ, мотивированный тем, что на мануфактуре уже есть люди, определенные по просьбам полицмейстера. И это, мол, уже стоит предприятию больших денег.

    Вскоре положение охранного отделения в системе политического сыска в Ярославле значительно улучшилось. В дело вмешивается губернатор. Вместо Пузырева полицмейстером был назначен Н. В. Волков, выразивший полную готовность сотрудничать с В. М. Немчиновым, согласовывать действия городской полиции с соображениями охранного отделения, делиться полученной информацией. Контакты общей полиции и охранной службы дали хорошие результаты, намного повысив результативность работы.

    В. М. Немчинов не ограничился чисто филерским наблюдением. Он вовлекает в работу прежних агентов жандармского управления и вербует новых. Одним из его секретных сотрудников, которого можно отнести к "боковым агентам", является И. А. Дьяченко, инспектор Демидовского лицея. Сотрудничая с Охранным отделением, он доставлял туда все найденные им в помещении лицея студенческие прокламации, сообщал, кому и куда он выдал отпускные билеты на летние каникулы.

    Улучшилась и перлюстрация. В одном из конспиративных писем, перехваченных жандармами, рассказывалось о массовках в Ярославле, проводимых в окружающих город лесах, где собирались десятки слушателей. "Рабочие слушали с нетерпением, — говорилось в письме, — глаза у всех горели лихорадочным блеском. Когда я сказал, что есть выход из их бедственного положения — это борьба с самодержавием, — то не знаю, что произошло: рабочие повскакивали с мест, схватили меня за руки и закричали "Долой самодержавие!".

     Департамент полиции предоставлял Охранному отделению в Ярославле сведения, добытые центральной агентурой. 6 ноября 1904 года Немчинову поступила телеграмма следующего содержания: "По полученным из агентурных источников сведениям, заграничный центр РСДРП пользуется для конспиративных сношений с представителями "Северного комитета" адресом: Ярославль, в аптеку Фирнер (Фишер). Сообщая об изложенном совершенно доверительно, Департамент полиции просит... предложить ротмистру Немчинову выяснить лиц, пользующихся означенным адресом, а также "деятельность их и сношения".