Агентура департамента имелась во всех без исключения революционных партиях и организациях. Но в центре его внимания находились наиболее опасные для самодержавия партии — эсеров и социал-демократов. Делалось все, чтобы секретные сотрудники занимали в партиях как можно более важное и влиятельное положение. Это давало возможность им не только быть в курсе всех замыслов и дел в партийных организациях, но и вмешиваться в партийные дела, создавать склоки и враждебное отношение революционных лидеров друг к другу, добиваться тех решений, которые были выгодны департаменту. Министерство внутренних дел, например, опасалось того, что социал-демократическая партия, разбитая на большевистскую и меньшевистскую фракции, может объединиться. 16 сентября 1914 года был разослан циркуляр (приказ) Департамента полиции: всем охранным и жандармским управлениям приказывалось "безотлагательно внушить подведомственным секретным сотрудникам, чтобы они участвовали в разного рода партийных совещаниях, неуклонно и настойчиво проводя и отстаивая идею полной невозможности какого бы то ни было организационного слияния течений и в особенности объединения большевиков с меньшевиками".

    Департаменту подчинялись охранные и розыскные отделения, полицейские учреждения, городские и уездные, градоначальники, речная и фабричная полиция, сыскные отделения, адресные столы, пожарные команды. С департаментом сотрудничали органы штаба корпуса жандармов на местах — губернские жандармские управления и жандармско-полицейские управления железных дорог. Надзор за русскими подданными за границей, и не только революционерами, осуществляла заграничная агентура департамента.

    Быстро рос архив ведомства. Активно велась регистрация лиц, связанных с революционной деятельностью. В 1902 году Особый отдел Департамента полиции располагал именной картотекой из 55 тысяч учетных карточек. Имелось также около 20 тысяч фотографий "государственных преступников" и "политически неблагонадежных лиц", а также пять тысяч экземпляров различных революционных изданий.

     Все это служило серьезным подспорьем при дознаниях, разработках секретных операций, для составления учебных пособий для курсов по подготовке жандармских офицеров. Но нужно отметить, что высоким профессионализмом, знанием техники розыскного дела обладали только верхи жандармской иерархии в Петербурге и Москве. В провинции дела с политическим розыском в начале двадцатого века обстояли значительно хуже. Мало было опытных офицеров по наружному наблюдению, вербовке агентуры, разработке секретных сведений.