До этого, в 1945 году, Л. П. Берия оставил пост министра, возглавил Специальный комитет при СНК (являясь заместителем председателя СНК), выполняя специальные поручения Сталина. История органов госбезопасности в предвоенный период, во время и после войны связана с Л. П. Берия. С его приходом в конце 1938 года в руководство НКВД началось восстановление аппарата органов госбезопасности. В этом назрела объективная необходимость — приближалась война. Но в этом была и его заслуга. В руководство пришел не просто партийный функционер, а профессионально подготовленный человек, у которого был почти двадцатилетний опыт работы в спецслужбах. Процесс восстановления был сложным, неоднозначным, но к войне органы госбезопасности подошли уже работоспособными.

    В начале войны возникла острая нехватка чекистов. Когда возглавившие зафронтовую работу П. А. Судоплатов и Л. А. Эйтингон обратились к Берия с просьбой освободить из заключения бывших сотрудников госбезопасности, он даже не интересовался, за что они были осуждены. Если эти люди были нужны, то Кобулову (его заместителю) давалась команда их освободить. Следствием такого прагматичного подхода было формирование ярославских отрядов особого назначения УНКВД.

    Принимал участие Л. П. Берия и в составлении планов развертывания борьбы на оккупированной территории. Он постоянно был в курсе подготовки деятельности диверсионно-разведывательных групп в условиях возможной оккупации столицы. При его участии вырабатывалось решение о руководстве окрепшим партизанским движением (правда, он был против создания Центрального штаба для руководства вооруженными отрядами в тылу врага).

    Накануне Ялтинской конференции под руководством Берия состоялось совещание руководителей всех разведок СССР, на котором были выработаны рекомендации по позиции советской делегации на переговорах. Одним из важнейших выводов было то, что американцы и англичане не смогут противодействовать линии нашей делегации на укрепление позиций СССР в Восточной Европе. Накануне Потсдамской конференции военно-политические рекомендации разведки, выработанные при участии Берия, не предусматривали строительства социализма в советской зоне оккупации.

    Уже в марте 1942 года Берия начал участвовать в создании атомного оружия. Он направил Сталину обобщенную информацию по этой проблеме, поступившую из США, Англии, Скандинавии и оккупированного Харькова. 3 декабря 1944 г. Берия в качестве заместителя председателя правительства официально возглавил работу по созданию атомного оружия, что было сделано в значительной мере в результате настойчивого обращения ученых (в первую очередь Курчатова) с такой просьбой.

    В мае 1946 по поручению И.В.Сталина министр государственной безопасности СССР В.Н.Меркулов, заместитель министра госбезопасности С.И.Огольцов и начальник Главного управления контрразведки “Смерш” НКО В.С.Абакумов разработали проект реорганизации Министерства государственной безопасности. Среди прочего он предусматривал включение в состав Министерства органов военной контрразведки “Смерш”.

    4 мая 1946 года представленный проект рассмотрели и утвердили на заседании Политбюро ЦК ВКП(б). Вновь созданное Министерство включало в себя ряд управлений и отделов: первое Главное управление по разведывательной и контрразведывательной работе за границей; второе Главное управление по контрразведывательной и разведывательной работе внутри СССР (среди иностранцев и граждан­ского населения); третье Главное управление по контрразведывательной работе в соединениях и частях Вооруженных Сил СССР; четвертое Управление — розыскное (розыск “агентуры иностранных разведок, заброшенных в СССР, и прочих вражеских элементов”); Транспортное и некоторые другие управления.

    Для расследования наиболее серьезных дел в министерстве была образована на правах управления Следственная часть по особо важным делам.

    Кроме того, в структуру МГБ входил ряд самостоятельных отделов. Они имели буквенные наименования: к примеру, отдел “А” (оперучет, статистика, архив и руководство внутренними тюрьмами), отдел “Б” (оперативная техника и ее использование) и т.п.

    В 1947 году для ведения контрразведывательной работы, а также обеспечения общественного порядка и борьбы с различного рода уголовными преступлениями на железных дорогах и водных путях вместо Транспортного управления создали Главное управление охраны МГБ на железнодорожном и водном транспорте. В 1949 году из МВД в МГБ СССР передали Главное управление пограничных войск и Главное управление милиции со всеми местными органами, личным составом и материальной частью. В целом созданное министерство являлось довольно громоздким образованием, напоминавшим НКВД образца 30-х годов.

    В соответствии с преобразованиями в центре происходили соответствующие изменения в Ярославской области. В марте 1946 года Управление НКГБ переформировали в Управление МГБ СССР по Ярославской области. Его начальником назначили С.Н.Павлова.

    На заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 4 мая 1946 года освободили от обязанностей министра госбезопасности В.Н.Меркулова и назначили на этот пост В.С.Абакумова. В этот же день назначение официально оформили указом Президиума Верховного Совета СССР.

    С 1945 по 1953 год серьезные изменения происходили не только в структуре органов государственной безопасности, но и в их силах и средствах.

    В этот период подразделения МГБ СССР преимущественно укомплектовывались сотрудниками, пришедшими в органы госбезопасности незадолго или непосредственно в годы Великой Отечественной войны. При наличии практического опыта многие оперативные работники не имели необходимой общеобразовательной подготовки и специальных теоретических знаний в области борьбы со спецслужбами противника. Не случайно в решении ЦК ВКП(б) от 20 августа 1946 года выдвигалось требование укрепить центральный аппарат МГБ СССР и руководящий состав территориальных органов проверенными, опытными и политически зрелыми сотрудниками. Шло такое укрепление в основном за счет выдвижения военных контрразведчиков, которые были лично известны бывшему начальнику ГУКР “Смерш” В. С. Абакумову. Засидевшихся работников центрального аппарата рекомендовалось перевести на работу в периферийные органы.

     Значительно была пересмотрена система подготовки и переподготовки кадров. В целях повышения квалификации во многих органах организовали общеобразовательную подготовку сотрудников без отрыва их от работы. Для стимулирования изучения иностранных языков сотрудникам МГБ установили надбавку к зарплате в размере от 5 до 20 процентов за знание одного и более иностранных языков.

    Однако стабильным положение с кадрами оставалось только до начала 50-х годов. Начиная с 1951 года в штаты органов неоднократно вносились изменения, постоянно шла корректировка их деятельности, менялась позиция руководства по отношению к так называемому партийному набору и к партийным структурам на местах. Все это приводило в замешательство сотрудников, негативно отражалось на морально-психологическом климате в коллективах.

    На протяжении всего советского периода истории отечественных органов государственной безопасности основные направления, содержание, формы и методы их деятельности традиционно определялись решениями высших партийных органов. В послевоенный период важное значение имело решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 20 августа 1946 года. Оно настраивало весь оперативный состав органов МГБ на выполнение главной задачи: выявление и разоблачение агентов иностранных разведок, засылаемых в СССР, вскрытие антисоветского подполья и усиление разведывательной работы за границей.

    В соответствии с требованиями партийного и государственного руководства, а также с учетом складывавшейся обстановки в стране работа советских органов безопасности в послевоенный период строилась по следующим основным направлениям: борьба с разведывательно-подрывной деятельностью иностранных разведок; борьба с национально-повстанческим подпольем и незаконными вооруженными формированиями в западных регионах страны и Прибалтике; выявление и пресечение деятельности так называемых антисоветских элементов; розыск агентов иностранных разведок и других государственных преступников.

    В годы войны основным противником советских органов безопасности являлись спецслужбы фашистской Германии и ее сателлитов. Однако не свернули свою деятельность против СССР и разведки Англии и США. После окончания войны спецслужбы этих стран значительно активизировали свою деятельность. Исходя из оперативной обстановки, была усилена борьба с американской и английской агентурой. Контрразведывательные подразделения в центре и на местах внимательно изучали прибывавших в страну реэмигрантов и репатриантов, своевременно пресекали шпион­скую деятельность иностранных разведчиков, использовавших официальные прикрытия, а также попытки западных спецслужб вести разведку с территории сопредельных государств.

    В 1947 году Ярославское управление арестовало одного американского и одного английского агента, в 1951 году — восемь американских и трех английских. Что это были за люди? Например, арестованный в 1950 году репатриант Карклис участвовал в работе латышской националистической организации и был направлен американской разведкой в Латвию для организации вооруженной борьбы. В 1952 году Управление МГБ по Ярославской области получило данные, свидетельствовавшие о вербовке американцами бывших сотрудников германского “Цеппелина” для работы против СССР.

    Наряду с успешной борьбой с иностранными спецслужбами в 40-х — 50-х годах известно много фактов необоснованного привлечения советских граждан к уголовной ответственности за якобы проводившийся ими шпионаж в пользу иностранных разведок. Особенно это касалось репатриантов, реэмигрантов и бывших военнопленных. В некоторых случаях основанием для заведения дела, а иногда и ареста служил только факт причастности человека к одной из вышеперечисленных категорий граждан. Например, арестованного в Ярославле в феврале 1951 года Хамулина причислили к американской агентуре лишь за то, что он находился в американской зоне оккупации и помогал американцам выявлять солдат РОА. Это ненормальное положение признало руководство МГБ и потребовало от своих сотрудников внести изменения в работу. К сожалению, в практике территориальных органов безопасности существенных подвижек в этой области не произошло.

    После окончания Великой Отечественной войны в стране продолжала господствовать сложившаяся в 30-е годы система командно-волевых методов руководства. Даже в условиях всенародного патриотического подъема Сталин и его окружение продолжали делать главную ставку не на убеждения, а на директивы и приказы, которые нужно было выполнять любой ценой. При этом недопустимы были никакие сомнения в отношении целесообразности выработанных в “верхах” решений.

    Однако недовольство послевоенной внутренней политикой стало проявляться в обществе все сильнее. На родину возвращались демобилизованные из вооруженных сил воины — на ярославскую землю вернулось более пятидесяти тысяч бойцов. Кроме этого в области проживало около 25 тысяч инвалидов войны. Многие из них побывали в Европе и могли сравнить условия жизни. Нередкими были высказывания антисоветского характера. Вот несколько примеров. Тракторист из Некоуза Бакутов: “Я демобилизовался из армии, имею награды, но советской властью недоволен, потому что побывал в девяти государствах, а не видел хуже жизни нигде, как в России”. Колхозник из-под Ростова Трусов: “За границей люди живут во много раз лучше. Там слабый крестьянин и то имеет по две-три коровы и всякое другое имущество”. Слесарь из Ярославля Ванчуров: “Я на партийный учет не встал, буду в дальнейшем жить беспартийным. Я не согласен с тем, что в партии заставляют молчать, а если и говорить, то только им угодное”. Житель Тутаева Кругликов: “На советскую власть работать не буду. Мы кровь проливали за советскую власть, а она теперь нас голодом морит”. Слесарь фабрики “Красный Перекоп” Угольников: “Их надо заменить, а то засиделись. Только обещают, а на деле нет ничего”. Проживавший в Даниловском районе инвалид войны Дворников: “Сейчас при коммунистической власти народ переживает небывалое в истории рабство. Наша власть реакционная”.

    Чутко уловив изменения в сознании народа, партийная верхушка приступила к ужесточению режима. Начало процессу консервации положила серия вышедших в конце лета 1946 года решений ЦК ВКП(б). 14 августа появилось постановление “О журналах “Звезда” и “Ленинград”, 26 августа 1946 года — “О репертуаре драматических театров и мерах его улучшения”. К началу 50-х годов во внутриполитической жизни страны вновь начали сгущаться тучи. В результате сфабрикованного так называемого ленинградского дела в 1949—1952 годах была разгромлена Ленинградская областная партийная организация. Вскоре последовал новый громкий политический процесс в отношении группы “врачей-убийц”.

    Массовые репрессии логически привели к признанию враждебными, антисоветскими любых, отличных от официальных взглядов и убеждений. Подкрепленная соответствующим уголовным и уголовно-процессуальным законодательством, а также системой внесудебного рассмотрения уголовных дел подобная практика существовала вплоть до середины 1953 года. На протяжении этого периода органам государственной безопасности пришлось играть роль непосредственного исполнителя, обязанного выявлять, а в ряде случаев и определять меру наказания для “оступившихся” в области идеологии советских граждан. К “антисоветским элементам” чаще всего относили: членов зарубежных антисоветских организаций; лиц, ранее состоявших членами небольшевистских политических партий; лиц, имевших так называемые антисоветские убеждения, под которыми зачастую понимались любого рода критические замечания в адрес руководства страны, и некоторые другие категории граждан.

    В 1947 году в соответствии с указаниями МГБ и Генеральной прокуратуры активизировалась работа по “троцкистам, зиновьевцам, правым, меньшевикам, эсерам и анархистам”. Это продолжалось до 1953 года. Сотрудники Ярославского УМГБ пересмотрели 37 тысяч архивных уголовных дел в отношении лиц, ранее привлекавшихся к ответственности. В результате этой работы выделили 253 бывших члена оппозиции, проживавших в Ярославской области. 148 человек из них было арестовано, а в отношении 40 вынесли решение о применении ссылки. Среди арестованных более трети являлись троцкистами. 34 человека обвинялись в шпионаже в пользу 11 различных стран.

    Характерно, что основанием для заведения уголовных дел и разработок с окраской “разный антисоветский элемент” или “антисоветская пропаганда” являлись данные о том, что лицо выражает публично отличные от официальных взгляды в отношении внутренней и внешней политики СССР, его руководства. Например, вина арестованного в Ярославле инженера Плотникова заключалась в том, что он критиковал политику партии и высказывался за необходимость проведения реформ: “У нас демократия лишь на бумаге, вместо демократии у нас существует диктатура, и вряд ли пролетарская”.

    К сожалению, в работе по так называемым антисоветчикам, как и в целом в деятельности органов государственной безопасности, отрицательную роль иногда играл субъективный фактор, и в частности погоня отдельных руководителей и оперативных работников за “результатом”.

    После окончания Великой Отечественной войны серьезной задачей для органов государственной безопасности страны стал розыск агентов разведывательных, контрразведывательных, карательных и полицейских органов, воевавших против СССР стран, а также изменников Родины, предателей, пособников, ставленников немецко-фашистских оккупантов. К началу 50-х годов, когда была закончена обработка трофейных материалов, а также получены показания ряда разоблаченных иностранных агентов, число находящихся в розыске преступников увеличилось до 100 тысяч человек.

     В связи с большим объемомрозыскной работы в рамках МГБ было создано специальное 4-е Управление, занимавшееся организацией розыска государственных преступников. Первоначально розыск конкретного лица, совершившего в годы войны государственное преступление, проводился органами госбезопасности по последнему месту его жительства или работы. Eсли же эти розыскные мероприятия не приносили успеха, то преступник объявлялся во всесоюзный розыск, его приметы и биографические данные рассылались в соответствующие оперативные подразделения органов госбезопасности по всей стране.

    В Ярославском управлении для проведения розыска сформировали 4-й отдел. За несколько лет своего существования он проделал значительный объем работы. Например, было заведено следственное дело на бывшего красноармейца агента-диверсанта Пасхина. В сентябре 1941 года он сдался в плен на территории Полтавской области и стал работать на немецкую разведку. В феврале 1942 года Пасхина перевели в Константиновскую школу в Донбассе, где он изучал методы диверсионной работы. В апреле этого же года в составе группы из трех разведчиков его перебросили в наш тыл для сбора сведений военного характера. Выполнив задание, он вернулся к немцам. Пасхин получил денежное вознаграждение и переехал из города Константиновка в Германию, откуда в августе 1945 года в порядке репатриации вернулся в Ярославскую область. Предатель проходил по материалам розыска УКР “Смерш” 2-го Украинского фронта как агент-диверсант.

    В ходе изучения прибывшего репатрианта В.К. Стафеева на него было заведено следственное дело как на агента финской разведки. Установили, что в феврале 1942 года он поступил на службу в финскую армию. В мае 1943 года его направили в распоряжение финского полицейского управления в Медвежьегорск (Карелия) и назначили на работу водовозом по обслуживанию лагеря военнопленных и лагеря мирных советских граждан, насильно угнанных финнами. В июне 1943 года его вызвали в кабинет начальника полиции полковника Рясенена и предложили сотрудничать с финскими разведывательными органами. Он согласился. В течение июля-сентября 1943 года Стафеев выдал 17 пленных, готовивших побег. Все они были арестованы и расстреляны фин­ской полицией.

    После длительного изучения в Ярославле был арестован Спивак. Следствие установило, что после оккупации Каменец-Подольской области он стал начальником сельского, а затем кустового отделения полиции. Спивак боролся с партизанами и другими советскими патриотами, лично участвовал в расстрелах. В декабре 1942 года он руководил облавой на евреев и участвовал в расстреле 80-ти стариков, женщин и детей.

     Чтобы избежать расплаты за содеянное, многие из преступников после окончания войны бежали на Запад. Те из них, кто остался в СССР, селились вдали от своего прежнего места жительства, меняли фамилию и другие биографические данные. Интересы безопасности государства и интересы правосудия требовали того, чтобы правоохранительные органы СССР нашли преступников и привлекли их к ответственности. С 1945 по 1953 год органы безопасности СССР разыскали и передали в руки правосудия тысячи преступников, совершивших государственные преступления в годы Великой Отечественной войны. В Ярославской области из шести тысяч репатриантов выявили 92 агентов разведывательных, контрразведывательных, полицейских и карательных органов, 63 изменников Pодины, предателей, ставленников и пособников оккупантов.

     Необходимо признать, что деятельность органов государственной безопасности в рассматриваемый период была достаточно противоречива с точки зрения соблюдения прав и законных интересов граждан. Наряду с лицами, действительно представлявшими угрозу безопасности страны, органы МГБ—МВД преследовали и лиц, которые объективно оценивали явления в политической, экономической и других сферах жизни страны.

    Однако не вызывает сомнения и другое: органы государственной безопасности СССР с 1945 по 1953 год проделали большую работу по защите страны, ее вооруженных сил и научно-производственного потенциала. Они вскрыли и пресекли многочисленные попытки иностранных спецслужб организовать на территории Советского Союза разведывательно-подрывную деятельность, ликвидировали вооруженное подполье в западных регионах страны, решали другие важные задачи по обеспечению государственной безопасности.